«Мамань, ты же моя»

В семье Тамары Банщиковой 13 детей, восемь из них — приемные. Кажется, у Тамары нескончаемые ресурсы и силы. На вопрос о том, что ей помогает справляться, она, не задумываясь, бодрым голосом, отвечает: сами дети. Именно сыновья и дочери стали для Тамары счастьем, а помощь приемным детям — смыслом жизни. А несколько лет назад многодетная мама решила делиться своим огромным опытом по воспитанию ребят с другими родителями и стала ведущей ресурсной группы «На равных». О практически круглосуточной поддержке приемных мам и пап Тамара говорит как о чем-то естественном — будто по-другому она и не может: если я могу помочь, то как же это не сделать?

«Мне сложно ответить, как я решила принять в семью ребенка из детского дома. Жизнь сама так сложилась: моя бабушка была приемной дочерью — ее отец погиб в Великой Отечественной войне, а мать умерла в те же годы от голода. Мою бабушку, тогда еще совсем маленькую, и ее брата отдали в интернат, а потом дети попали в приемную семью. Они были очень благодарны приемным родителям, и, сколько себя помню, бабушка всегда говорила нам всем: примите ребенка из детского дома в семью и воспитайте — это очень хорошее дело. 

Когда мы с моим родными братьями выросли, наша мама решила принять в семью девочку — девятилетнюю Марину. Она была из неблагополучной семьи: мать пила, отец употреблял наркотики. У самой Марины инвалидность: ставили умственную отсталость, потом шизофрению, у нее случались приступы агрессии. Но мы, несмотря ни на что, поддерживали решение мамы, помогали ей с воспитанием Марины: бабушка всегда нас также учила, что не надо бояться трудностей в воспитании приемных детей. Марина уже четыре года жила с нами, когда у мамы начались проблемы со здоровьем: случилось несколько приступов инсульта, и после третьего ее парализовало. 

---

Опека сказала, что Марину в таких обстоятельствах заберут в интернат — мама просто не может больше о ней заботиться. Я испугалась, стала узнавать, что сделать, чтобы девочку не забрали. За месяц собрала все документы и оформила опеку над Мариной. 

---

А потом мне внезапно позвонили из опеки и спросили, не хотим ли мы с мужем еще одного ребенка. Есть малыш, рожденный от совсем юной, злоупотребляющей алкоголем мамы, он ждет приемных родителей. У моего мужа Виталия два ребенка от предыдущего брака, у меня один, и двое у нас общих. В тот период мы планировали третьего ребенка, но у меня не получалось его выносить. Это был тяжело, и я уже потеряла надежду снова родить малыша. И тут предложение принять в семью ребенка, это было будто каким-то знаком — может, вот что мы должны сделать? Я и Виталий с радостью согласились, и старшая дочка нас поддержала — мы все ждали дома маленькое чудо, бегали по магазинам, выбирали ему вещи. И вскоре с нами стал жить пятимесячный Миша. Со здоровьем у мальчика все не так просто — было сильное косоглазие. Но мы его долго лечили, и в итоге все исправилось. 

Некоторые родственники и знакомые были в шоке от нас с мужем: и своих столько детей, и над Мариной оформили опеку, и еще малыша приняли в семью — говорили, что мы просто дураки. Кто-то стал называть меня “нянькой, а не женщиной”, говорить: 

---

“Ну рóсти детей, ничем другим заняться и не сможешь”. 

---

Мы с мужем не обижались: я до сих пор уверена, что люди так говорят не от большого ума. Главным для нас с Виталием было то, что нас поддержали самые близкие. Они поняли и следующее наше решение: прошло буквально полгода после того, как мы приняли в семью Мишу, и мы поехали в детский дом на День аиста. Там мы увидели Милану, ей было полтора года. 

До сих пор считаю встречу с Миланой судьбоносной. Она сидела на руках, потому что еще не ходила. И когда нам предлагали других ребятишек, знакомили с ними, Милана повернула ко мне голову и посмотрела прямо в глаза — этот взгляд мне врезался в память. Она будто говорила: “Мамань, ты же моя”. Когда из интерната звонили и спрашивали, что мы надумали, я сразу ответила: хотим принять в семью девочку, которая сидела на руках . Оказалось, что у Миланы была ужасная история: ее мама злоупотребляла, дома у нее были беспробудные пьянки, сборища пьяных людей. Опека нашла девочку в груде грязного белья — за ней вообще никто не следил и не ухаживал. В результате такой жизни Милашка плохо ходила, у нее был сильный захлест ноги. Но мы стали водить дочку по врачам, и вскоре все стало намного лучше. 

Следующей мы приняли в семью девятимесячную Машу. У этой девочки тоже было тяжелое детство с родителями-алкоголиками, до двух лет она не ходила, была задержка психического и физического развития. Ставили атрофию глазного нерва обоих глаз, эмбриопатию — это значит, что ребенок не будет расти. 

---

Тогда в нашей семье наступили бессонные ночи. 

---

Маша очень сильно кричала и не давала нам спать. Но вскоре, благодаря назначенному лечению невролога и психиатра, дочка стала лучше себя чувствовать, уже не кричит все время. Ее состояние в целом начало улучшаться: в два года и четыре месяца Маша пошла, а также медленно, но стала расти. Сейчас ей четыре года, но она выглядит, как будто ей два.

Затем нам предложили принять в семью двух сестер: Кристину и Леру.  Первой было четыре года,  а второй — десять месяцев, и у нее синдром Дауна. У девочек была также очень юная выпивающая мама, которая от них отказалась. Помню, был страшный карантин по гриппу, и нас не пускали познакомиться с девочками. Потом мы наконец приехали и забрали их, хотя нас пугали: говорили, что Лерочка могла вообще не выжить, настолько у нее было запущенное состояние здоровья. Но мы, как обычно, не испугались. За полтора года мы поставили Леру на ноги: она заговорила, пошла, начала ходить на горшок — ребенка было просто не узнать. А потом появилась биологическая мать девочек и заявила свои права на них. Мы долго судились, и в итоге Кристину и Леру вернули кровной маме.

Это стало трагедией для меня, я не то, что была не в ресурсе, я была убита. 

---

Надо понимать, что незадолго до этого умерла моя мама, я тяжело переживала эту потерю и вся ушла в Лерочку: делала все, чтобы поставить ее на ноги, помочь ей, и за полтора года добилась этого. И тут — у меня забирают мою девочку. 

---

На мне просто лица не было, меня не узнавали друзья и знакомые. Сотрудница службы сопровождения поняла, что я просто “ухожу в себя” и могу уже не вернуться. И она рассказала мне про фонд “Арифметика добра” и ресурсную группу “На равных”, посоветовала присоединиться к ней и пообщаться с другими приемными родителями. 

Я последовала совету. Но мне было так тяжело, что первые пять встреч группы “На равных” я просто молчала. Ни слова не могла из себя выдавить. На помощь тогда пришли ведущие группы: они стали аккуратно спрашивать меня о чем-то, и постепенно я разговорилась. Особенно болезненной для меня была встреча, на которой мы обсуждали кровных родственников приемных детей. Мне было безумно тяжело говорить, я плакала прямо на встрече, у меня была истерика. Но с поддержкой других приемных родителей я набралась смелости и начала говорить, прорабатывать все свои травмы, боли, и мне стало намного легче. 

Мне всегда такое сравнение в голову приходит: ресурсная группа меня “вытащила” как морковку с грядки, а потом отряхнула и помыла. После занятий в группе я действительно пришла в себя. Другие родители и ведущие всегда были на моей стороне, поддерживали меня — это очень важно в такой нелегкий период. Приемные мамы объясняли мне, что надо любить себя, заботиться о себе, а не убиваться. Ситуацию все равно уже не поменяешь и Леру с Кристиной не вернешь, но у меня ведь есть и другие дети, и я нужна им. Это помогло мне собраться, отпустить произошедшую ситуацию и направить свои силы на заботу о своих ребятах.

---

За месяцы занятий в ресурсной группе моя жизнь перевернулась на 180 градусов, я сильно изменилась. Повзрослела, у меня будто открылись глаза, я начала воспринимать своих детей по-другому, стала спокойнее. 

---

Я перестала так нервничать из-за Леры и Кристины, стала меньше плакать и теперь всегда стараюсь обращать внимание на свое состояние и не доводить себя до нервного срыва.

Вскоре мы с мужем набрались сил и приняли еще одно смелое решение: взять другую девочку с синдромом Дауна. В опеке нам сказали, что такая есть, но мы даже не успели съездить познакомиться с ней: ее уже забрала другая семья. И тогда нам предложили познакомиться с годовалым Димой. Это незрячий мальчик, также из неблагополучной семьи: оба родители злоупотребляли алкоголем, Дима даже родился с алкогольной интоксикацией из-за того, что мать много пила во время беременности. Нам рассказывали, что мальчика три дня спасали, откапывали от алкоголя. Мы с Виталием приехали на встречу с Димой, переглянулись — и заявили, что забираем его. Помню, сотрудники интерната поразились: сказали, мы впервые такое видим, чтобы супруги без слов договорились и так быстро поняли, что ребенок “их”.

А потом нам предложили принять в семью Дашу — девочку 12 лет. У нее мама злоуотребляла алкоголем, сейчас сидит в тюрьме. Опыта воспитания подростка у нас не было, мы ведь всегда брали только малышей. А возвращать ребенка мы точно не сможем и не будем, поэтому если решаем брать, то остаемся с девочкой. Нам нужно было принять взвешенное решение, и мы в итоге приняли Дашу в свою семью. Уже два года она живет с нами. Девочке ставят шизофрению, умственную отсталость, но она нормальный ребенок. Бывают, конечно, “закидоны”, как у всех, но это нестрашно. В случае с Дашей нам было важно помочь ей социализироваться: объяснить, как ухаживать за собой, за своим домом — девочка не знала об этом абсолютно ничего. Считаю, у нас получилось объяснить все Даше: сейчас мы хорошо сосуществуем все вместе, и девочка понимает, как жить с другими людьми, общаться с ними.

В 2022 году мы узнали об Анжеле и Юле — двух сестрах, 7 и 11 лет. Нас сразу предупредили: от девочек отказалась уже третья приемная семья из-за их проблемного поведения. У них обеих была тяжелая травма: мать выпивала, и, когда отец тяжело заболел, отдала девочек в детский дом. Затем женщина пришла к ним и сказала: 

---

“Я нашла себе мужчину, у меня новая жизнь, забудьте про меня”. 

---

Это добило детей. Мы с мужем не смогли пройти мимо такой истории и решили принять Анжелу и Юлю в семью. Особенностей их поведения мы не боялись, ведь уже много знали о приемном родительстве и о том, какая помощь нужна приемным детям. Мы сразу подумали: эту особенность девочек, как и все остальное, можно исправить. Будем водить их к неврологу, психиатру — главное, помочь сестрам и окружить их заботой. Сейчас у Юли и у Анжелы уже есть прогресс, они получают  том числе медикаментозное лечение и восстанавливаются.

В прошлом же году мне позвонила Оксана Кузнецова из “Арифметики добра” и предложила отучиться на ведущую ресурсной группы “На равных”. Сказала, что у меня опыт, который может быть полезен другим родителям, и им стоит делиться. Я согласилась, прошла обучение и вот сейчас веду свою первую ресурсную группу. У нас уже прошло восемь занятий. Это тоже очень полезный для меня опыт: здесь на ситуацию смотришь с другой стороны — ты уже не просто участник группы, ты должен задать вектор, показать дорогу другим родителям. Благодаря методике “Арифметике добра” и моему собственному опыту восстановления в ресурсной группе, это получается. Я очень рада так же помогать другим приемным родителям, как когда-то помогли мне.

По-прежнему я черпаю для себя что-то новое, набираюсь опыта от других родителей. Делюсь и своим: например, советую иногда отдыхать, заботиться о себе. У нас в группе много мам, которые живут в деревнях, у них много забот на огороде, мало времени на себя. Я видела на встрече, какие они замотанные, и сказала: мамы, любите себя, радуйте себя — пойдите и купите себе новое платье, например. И буквально через несколько дней четыре мамы приходят в опеку в новых платьях, красивые, радостные. Мне звонят из опеки: “Тамара Григорьевна, вы что там делаете с приемными родителями?! Все нарядились, от счастья светятся”. Я долго смеялась и была очень рада это слышать. Конечно, я понимаю, что порадовали мам не только платья, но и поддержка ресурсной группы. За два часа наших еженедельных встреч мы уходим от всех проблем, и это очень помогает восстановиться. А еще у нас круглосуточная помощь в чате в Viber — в любое время дня и ночи кто-то из родителей может написать, позвонить и закричать “помогите, спасите”. Я, конечно, отвечаю: почему же не помочь, если я могу?

Сейчас я планирую помогать еще большему количеству приемных семей. Я долго думала, как это сделать, еще во время своих занятий в ресурсной группе. Эта мысль не покидала меня, и в итоге сейчас я решила открыть некоммерческую организацию по поддержке приемных семей. Хочу, чтобы в моей АНО они получали психологическую, юридическую, педагогическую помощь. Планирую также проводить спортивные и развлекательные мероприятия для семей.

Мне кажется, приемным семьям очень нужна поддержка. Это важно — знать, что ты не один. Именно это чувство я обрела в ресурсной группе “На равных”: понимала, что меня всегда поймут, не осудят, что-то подскажут. Нам бывает очень тяжело, я после разлуки с Лерочкой была буквально в состоянии “хочу лечь и умереть”,  и группа вытащила меня из этого, поддержала. Уверена, что такая поддержка важна для всех приемных родителей, и советую всем присоединяться к ресурсным группам.

Муж и дети — это моя жизнь. Они и есть мой ресурс, все, что я делаю — для них. Группа “На равных” помогла мне оценить это, в любой сложный момент вспоминать об этом и продолжать двигаться дальше. Сейчас мы с мужем воспитываем восьмерых приемных детей, двух кровных, и уже четвертый месяц я жду ребенка, чему очень рада. Я никогда не думала, что у меня будет такая большая и дружная семья, которую я так безмерно буду любить».

Чтобы стать участником группы «На равных», заполните форму для регистрации:

Записаться