Океан терпения

Автор: Вестфалл Маргарита

Дети, воспитывающиеся в неблагополучных семьях, в большинстве своем, воспринимают окружающую их действительность (поведение родителей, времяпрепровождение, бытовые условия и т.д.) как норму. Маленький ребенок, которому плохо физически, по причине несвоевременно оказанной медицинской помощи, голода, побоев, не оценивает эту ситуацию как следствие недолжного исполнения родительских обязанностей его матерью, для него это «сейчас мне больно» и оценивает он насколько сильно.

Жестокое обращение, употребление родителями психоактивных веществ, полное игнорирование нужд ребенка из-за алкоголизма – те причины, по которым разделение ребенка и родителей очевидно оправдано, так как подобное поведение угрожает безопасности несовершеннолетнего. Но есть еще огромное количество жизненных ситуаций, когда семья отвечает критериям неблагополучности, но ребенок любим и прямой угрозы его жизни нет. Что делать в таких ситуациях? И, главное, как объяснить ребенку, что принятая им норма семьи, для общества, в котором он живет, таковой не является.

Одной из причин утраты статуса «благополучной» семьи является болезнь единственного родителя, частичная потеря дееспособности, ведущая к ограничениям в работе, сложностям в коммуникации с внешним миром. Между семьей и детским домом, к сожалению, нет профессиональной государственной «опоры», на которую, в случае чего, можно опереться. Эту «опору» в нашей стране выстраивают некоммерческие и религиозные организации, оказывая помощь в сохранении семьи или, по крайней мере, устойчивой связи с любящими, но не способными на все 100 воспитывать своего ребенка родителями.

Фонд «Арифметика добра» вместе с коллегами из благотворительного сектора, работающими в сфере защиты детства, выступает за снижение количества детей, попадающих в сиротские учреждения, путем глубокой комплексной работы с кровной семьей в тех случаях, когда это возможно, а также за передачу ребенка из кровной семьи в приемную, минуя приют и детский дом. Ребенок, изъятый из семьи, получает несопоставимую ни с чем травму. Он проживает страшное горе, его сопровождает чувство утраты, страха и одиночества. Весь известный ему мир разрушен, рядом только чужое и непонятное. И вот в этот невыносимо сложный период, по нашему законодательству, ребенок должен быть один. Сначала в больнице на обязательном карантине (2-4 недели, иногда и больше), потом несколько месяцев в приюте, и только после этого попадает в детский дом.

Таким образом, маленький человек, который больше всего нуждался в защите, тепле, чувстве безопасности, которому нужен был покой и тыл, за год превращается в недоверчивого, замкнутого, депрессивного, озлобленного, «замороженного» сироту, взять которого в семью решатся уже немногие кандидаты в приемные родители. Дети не могут расти без семьи, это выживание и существование, но никак не детство.

Наша сегодняшняя история о девочке Соне, которая обрела вторую семью, не потеряв при этом первую.

Соне 10 лет. Более года назад суд постановил ограничить маму Сони в родительских правах по причине неизлечимого заболевания, не влияющего на продолжительность жизни, но играющего заметную роль в ее качестве. Для Сони вступление решения суда в силу означало переезд в детский дом, взять опеку над ней было некому. Старшему брату на тот момент было только 17 лет, старшей сестре 19, но у нее не было средств и возможности для оформления необходимых документов. Бабушке Сони скоро 80 лет, ей опеку было не получить по причине возраста и здоровья. Соня училась в начальной школе и вообще не знала о том, что ее семья заботится о ней недостаточно, настолько, что продолжать жить в этой семье нельзя.

Тревогу забили в школе – девочка не делала домашние задания, по большей части игнорировала правила и жила в какой-то параллельной реальности. Сонина мама очень Соню любит, но не любит или уже не всегда может ей что-то запрещать или заставлять.

Поэтому если Соня не хотела идти спать ночью, хотела часами играть в телефонные игры, гулять до позднего вечера – она так и делала, именно Соня решала, что и в каком количестве она будет есть, например, «дошики» и чипсы были в безусловном приоритете. Уже ко второму классу Соня отставала по школьной программе, а к 3-му вообще утратила интерес к учебе.

Брат окончил школу и подрабатывал курьером, сестра жила с бабушкой в другом конце города, мама большую часть дня была дома – найти постоянную хорошо оплачиваемую работу, с учетом особенностей заболевания и возраста, не представлялось возможным.

Соня была рядом, ей было весело, они с мамой пели и за несколько часов могли заработать на вкусные и важные вещи для дома. Откуда Соне было знать, что их с мамой времяпрепровождение называется попрошайничество, да еще и с использованием несовершеннолетнего. Нет, она, конечно же, знала, что ее одноклассники так не делают, ну так и она не делала того, что они.

Органы опеки и попечительства после сообщения из отделения по делам несовершеннолетних о поющих в переходе маме и дочке запросили информацию об успехах Сони в школе, и, успехов не обнаружив, заволновались всерьез и направили дело в суд.

По всем законам, документам, проверкам и здравому смыслу, позволить Соне и дальше самостоятельно нести ответственность за принятие всех решений относительно ее жизни, руководствуясь «хочу» и «не хочу», было бы преступлением, ставящим под угрозу будущее девочки.

При этом разлучить 10-летнюю девочку с обожаемыми братом, сестрой и мамой, которые, к тому же, обожают ее если не сильнее, то так же, было бы не меньшим преступлением.

Специалисты органов опеки предложили маме единственный вариант решения – уговорить Соню жить в приемной семье, с условием постоянной связи и регулярных встреч с кровными родственниками. Разумеется, ни одна любящая мама сразу же не воспримет с радостью перспективу отдать своего ребенка чужим людям, потребовалось время, чтобы мама Татьяна поняла, что принять помощь фонда «Арифметика добра» — единственный шанс остаться на связи с Соней, участвовать в ее жизни и, главное, спасти ее от жизни в детском доме.

Сразу после того, как было получено согласие кровной мамы Сони, начались поиски семьи, способной принять эту очень нестандартную ситуацию. Надежда, руководитель школы приемных родителей в «Арифметике добра», сразу подумала об Анне и Мише, семейной паре, которые недавно «выпустились» из ШПР. У них нет других детей, но история жизни Анны, энергетика их супружеской пары, интуиция и опыт подсказали набрать именно их номер. Чтобы коротко сообщить: «Есть вот такая ситуация с ребенком, уже подписаны все документы о передаче в приют, последний шанс для домашней девочки избежать жизни в системе. Решать нужно быстро, буквально пару-тройку дней. Конец декабря, ждать времени нет».

И они решились, поставив единственное условие, что ответят окончательно после очной встречи с Соней и ее мамой. Встреча состоялась уже на следующий день в офисе фонда «Арифметика добра».

«Это было странно. Волнительно, сумбурно. Нас очень поддерживали специалисты «Арифметики», было сделано все для общего комфорта и снятия напряжения. Но все равно, представьте:

Или «Привет, я Аня, это Миша, мы те люди, которых ты будешь теперь видеть каждый день вместо мамы». Странно же, при том, что все участники понимали, для чего и почему все именно так. Понимание здесь не снимает неловкости, и, как ни крути, все знают, что происходит нечто болезненное».

28 декабря 2020 года в свой день рождения Соня переехала жить к Ане и Мише. Пройдены сложные и важные первые этапы адаптации, освоение новых жизненных правил и доверия к взрослым. У Сони появились не только права, но и обязанности, понимание, что такое границы и почему их нельзя нарушать, и многое другое. Аня и Миша многое узнали о себе, поддерживая друг друга и проживая вместе изменения, перевернувшие их жизнь. «Я могу сказать, что родительство – это сложно. Сложно и ответственно. Ты несешь на себе ответственность за жизнь, за будущее целого человека! Волнительно и сильно осознавать это, мне очень помогает фантастическая поддержка Миши», – говорит Аня.

Стать приемным родителем случайно невозможно. У каждого, кто берет на себя смелость и кому выпадает честь воспитывать неродного по крови ребенка, есть история, объяснение, что к этому привело. Анна, приемная мама Сони, рассказала нам свою и поделилась главными открытиями, ценностями и ориентирами, которыми руководствуется, воспитывая Соню.

«Моя мама трагически погибла, когда я была совсем крошкой, и опеку взяла моя крестная, старшая сестра моего отца. Именно она дала мне все, что может дать родитель. Я получала столько любви и безусловного принятия, о которых можно только мечтать. Отца я до переезда к нему для учебы в 10-11 классах видела редко, он заезжал на каникулах, жили мы с крестной в другой области. Я всегда знала свою историю, от меня ничего не скрывали и я испытывала бесконечную любовь и благодарность за то, как мне повезло. И вот эта наполненность любовью от человека, с которым не связывают кровные узы, именно она зародила во мне потребность кому-то эту любовь отдать, кому-то, кто в силу обстоятельств лишен любви своей семьи.

Я росла ребенком, который нужен и важен, что бы у меня ни происходило, что бы я ни делала. От меня не ждали сверх нереальных результатов, не требовали беспрекословного послушания, мне объясняли и меня слушали.

 Я не сравнивала свою семью с другими семьями, но у меня было ощущение, что мне повезло. Я росла в Тамбовской области и видела вокруг достаточно примеров проблем в кровных семьях, видела, как обижают детей их социально-неблагополучные родители.

Когда в моей жизни наступил этап, позволивший мне сказать себе: «Хватит уже сидеть и ничего не делать, у тебя есть все инструменты, чтобы мысли наконец превратить в действия», я пошла в школу приемных родителей. И это перевернуло мой мир. Я узнала о том, насколько дети из системы отличаются от детей из семей. О том, как сирота с рождения отличается от того, кто успел испытать некую привязанность в раннем детстве.

В «Арифметике добра» я лично встречалась с выпускниками детских домов и со мной произошло что-то невероятное, я поняла, что наше общество вообще не имеет представления о детской привязанности и о том, что детям нужно на самом деле, детям не только из системы, но и семейным. Школа приемных родителей дает феноменально важную информацию о том, что нужно ребенку для развития, наравне с воздухом. Невозможно компенсировать ребенку необходимые пробелы, если ты не знаешь о том, как понять, что они вообще есть и не понимаешь, почему они появились. Для этого нужны занятия в ШПР и самообразование, без погружения в эту тему с головой будет сложно, не за что будет хвататься при падениях. А падения будут.

При этом ни один, даже самый внимательный и подключенный к ребенку приемный родитель не может знать все особенности прошлой жизни, которые отражаются на действиях ребенка, может только предполагать (1). И здесь важно помнить, что у ребенка таким образом выстроены нейронные связи, это не про тебя – родителя, это про него – ребенка, это о тех условиях, в которых он жил. И тут нужен океан терпения, но если есть понимание пункта (1), то легче, потому что понимаешь, что ребенок обижает тебя не со зла, а по другой причине, а терпение важно, потому что одним эмоциональным срывом можно уничтожить то, что выстраивалось по крупицам долгое время.

Для меня в воспитании одно из самых важных и ключевых понятий – это систематичность. Если ты хочешь добиться результата, ты должен постоянно над этим работать. Банально, но когда проживаешь это на себе, совсем по-другому начинаешь относиться к этим словам. На что-то уходят месяцы, на что-то, наверное, годы, но ничего не изменится, если ты два раза скажешь\напомнишь\попросишь ребенка.

Первое время после того, как Соня стала жить с нами, я очень много переживала, казалось, что ничего не получается, результата нет и нет, а я ведь так стараюсь, но спустя месяцы я увидела, что вот оно, работает, и пришло воодушевление, уверенность в своих силах, в выбранном пути. Нужно все время себе повторять, что сработает, придет время и сработает. Очень хорошо, если рядом есть тот, кто будет напоминать об этом, иногда сам не можешь, не веришь себе.

Я принимаю и пропускаю через себя мысль о том, что дети – это пластилин, что можно исправлять, дополнять, но при этом обязательно понимать, что что-то в ребенке может быть частью личности и останется навсегда.

Мне кажется, очень важно не пытаться сделать детей «удобными», чтобы они учились на 5, стали мастерами спорта, в промежутках между Олимпиадами выставлялись в картинной галерее и выглядели так, как нам нравится. 

И если об этом вспоминать, когда ребенок получает двойку или не хочет идти на кружок, то становится легче, потому что счастье ребенка – это его индивидуальность, и в каждом конкретном случае нужно взвешивать: тут настоять или услышать ребенка. Каждый день, в каждом случае.

Нас часто спрашивают: а какие правила вы установили? А как сообщили о них Соне? Рассказываю. Касательно правил – какие-то были установлены сразу, глобальные. Что мы честны друг с другом, заботимся друг о друге, стараемся не обижать, не обзываем. Такое, общечеловеческое. А дальше с каждым днем наш быт обрастал бытовыми правилами уже естественным образом. Мыть руки, складывать вещи, моменты безопасности, где должны висеть ключи, что делать с зарядкой от телефона. Самое важное условие, которое мы соблюдаем неукоснительно – правила едины для всех. Если я говорю, что телефон близко нельзя к глазам, я тоже это соблюдаю. Если качаться на стуле нельзя – то и мне, и Мише нельзя. И руки все моют после прогулки. То есть, нет дискриминации ребенка. Нет запретов практически, только касательно безопасности, не открывать дверь, такое, вообще-то, что ребенку понятно, не вызывает отторжения.

Для меня было открытием, как сложно следовать тому, чего ты ждешь от ребенка. И по факту ты воспитываешь себя, а не его, и через эти правила совершенствуешься и растешь вместе с ним. И это очень классная вещь. Самое сложное в родительстве – это быть примером того, каким ты хочешь видеть ребенка. Очень грустно, когда вижу, как люди требуют от детей того, чего не делают сами. Начинать нужно с себя.

Чисто эмоционально хочется иногда, чтобы меня любили как маму. Конечно, я испытываю такие чувства, это нормально, понятно, но я рефлексирую, оцениваю и каждый раз заново принимаю факт того, что связь с кровной семьей фантастически важна, ее ценность неоспорима, ребенок знает, что он не что-то потерял, а что-то приобрел. Все наше взаимодействие с Соней построено на том, что у нее была и есть классная семья, где ее любят, и она любит, а теперь у нее целых две такие семьи и она супер богатый ребенок и не должна этого стесняться. Я говорю ей: «Просто жизнь дала возможность тебе почувствовать любовь людей не родных тебе по крови. И это плюс, ты дочь своей мамы, внучка, сестра брата и сестры, но есть целая компания людей, для которых ты тоже любимый ребенок, для которых ты важна. Это чудо».

С течением времени я вижу, что ее уверенность в том, что она не теряет корней, что она может видеть родных, делиться с ними, ей это помогает быть счастливой с нами.

У меня формируется к Соне привязанность и любовь. Признаюсь, для меня было открытием, что невозможно полюбить и привязаться за один день к ребенку. Безусловно, у меня к Соне огромное чувство долга и ответственности, а любовь и привязанность продолжает формироваться. Сейчас, когда ее нет, мне грустно, я скучаю по ней.

Когда я была подростком, рядом не было взрослого, с которым можно поговорить, крестная была намного старше, я не могла с ней обсудить многое, мальчиков, например. У меня осталось много воспоминаний, чего я бы хотела в каждой ситуации: чего я хотела от папы, чего от друзей, и вот это я могу передать Соне. Я хорошо помню свои переживания, потребности. Как мама, я пробую те способы, которые бы мне, ребенку, помогли. Я передаю ей нежность, знаю, что через ласку можно получить часто намного больший результат, чем когда идешь через приказы. Когда поддерживаешь ребенка в борьбе с чем-то, не важно, внешним, внутренним – это фантастически. Когда дома не ругают, а с тобой вместе, то ты не боишься рассказывать и с помощью поддержки избавляешься от плохого. Не силой родительской власти, не пользуясь зависимым положением ребенка, а только терпением, регулярностью, систематичностью, своим примером, искренней заботой и не менее искренним желанием сделать ребенка счастливым, но при этом самостоятельной личностью и т.п., можно добиться результата.

В 7 лет я говорила: «Не знаю, выйду ли я замуж, но точно знаю, что у меня будет приемный ребенок». Себя 7-летнюю я не подвела, да еще и мужа нашла такого замечательного.

На своем примере я поняла, как не будучи родным по крови можно изменить всю жизнь человека, все дать и получить еще больше взамен.

Приемный подросток — это почти всегда потребность в поддержке семьи специалистами. Если помощь не приходит вовремя, может произойти самое страшное — вторичное сиротство, возврат ребенка в детский дом.

Психологи фонда «Арифметика добра» оказывают помощь приемным семьям в процессе адаптации и в кризисных ситуациях. Чтобы жизнь целой семьи не зависела от возможности отплатить консультацию, мы помогаем приемным семьям бесплатно. Это возможно благодаря пожертвованиям наших сторонников.

Пожалуйста, поддержите фонд благотворительным пожертвованием, чтобы помощь семьям всегда приходила вовремя.